Вопрос о праве аккредитованных организаций по коллективному управлению авторскими и смежными правами (далее — «ОКУП») защищать интересы правообладателей на бездоговорной основе (п. 3 ст. 1244 Гражданского Кодекса РФ) уже не раз поднимался в российских судах. Наиболее актуальным он стал после присоединения России к ВТО, что сопровождалось обязательством России пересмотреть существующую систему коллективного управления правами с целью отмены бездоговорного управления (§1218 Доклада Рабочей группы о присоединении РФ к Соглашению ВТО (далее — «Доклад»)).
6 ноября 2014 г. Конституционный суд вынес Определение № 2531-О, в котором признал себя некомпетентным решать вопрос непосредственного применения §1218 Доклада, и как следствие неуполномоченным рассматривать вопрос о соответствии положений п. 3 ст. 1244 ГК РФ обязательствам, вытекающим из международного договора РФ.
Позиция заявителя
Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд обратился в Конституционный суд с запросом о проверке конституционности п. 3 ст. 1244 ГК РФ, в соответствии с которым аккредитованная ОКУП основе вправе осуществлять управление правами и сбор вознаграждения для правообладателя даже при отсутствии договора с таким правообладателем. В данной норме ГК РФ апелляционный суд усмотрел коллизию с §1218 Доклада, содержащим обязательство России по отмене бездоговорного коллективного управления правами. В соответствии с Докладом данное обязательство должно было быть реализовано в течение 5 лет с момента вступления в силу части IV ГК РФ. По мнению заявителя, данный срок истек 1 марта 2013 г.
Позиция Конституционного суда
Конституционный суд, проанализировав действующее российское регулирование вопросов коллективного управления авторскими и смежными правами, пришел к выводу, что оспариваемый п. 3 ст. 1244 ГК РФ направлен на обеспечение прав правообладателей на получение вознаграждения посредством деятельности аккредитованной организацией, что, в конечном счете, обеспечивает реализацию положений ч. 1 ст. 44 Конституции РФ («Каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания. Интеллектуальная собственность охраняется законом»).
Конституционный суд РФ также подчеркнул, что Конституция РФ, основываясь на принципе pacta sunt servanda (с лат. «договоры должны соблюдаться»), исходит из того, что в случае, когда международным договором установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены в законе, применяются правила международного договора (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ).
Кроме того, Конституционный суд отметил, что Протокол о присоединении России к Марракешскому соглашению об учреждении ВТО, закрепляющий, в том числе, обязательства России в сфере коллективного управления правами, был ратифицирован Федеральным законом от 21 июля 2012 г. № 126-ФЗ, и таким образом, является составной частью правовой системы РФ. При этом способы исполнения соответствующего обязательства определяются Россией самостоятельно.
Конституционный суд указал и на вопрос «самоисполнимости» положений международных договоров в России: если обязательство России в международном договоре требует внесения изменений в российское регулирование, то положение международного договора, требующее соответствующих изменений, непосредственно (как порождающее права и обязанности) применено быть не может, пока такие изменения не будут внесены[1].
С учетом этого, например, в деле № А41-24588/2012 Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу, что положения §1218 Доклада «не являются самоисполнимыми и не могут <…> действовать в Российской Федерации непосредственно, без издания соответствующего внутригосударственного акта»[2].Конституционный суд отметил, что в соответствии со ст. 32 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах РФ» меры, направленные на обеспечение выполнения международных договоров РФ принимают Президент РФ и Правительство РФ, в то же время непосредственное выполнение международных обязательств осуществляют федеральные органы исполнительной власти и уполномоченные организации.
В результате Конституционный суд пришел к выводу об отсутствии у него компетенции решать вопрос о возможности непосредственного применения §1218 Доклада, «как связанного с толкованием соответствующего положения международного договора», и не стал «подводить черту» по рассмотренной проблеме, как сделал, например, Суд по интеллектуальным правам. Как следствие, Конституционный суд признал себя некомпетентным проверять действующее законодательное регулирование на соответствие международным обязательствам РФ.
Как отметил Александр Муранов в своем интервью для газеты «Коммерсантъ», «КС мог сказать, что законодательство должно быть приведено в соответствие с международным договором», однако, КС РФ предпочел остаться в стороне от решения давно назревшего вопроса.
Кроме того, вне поля зрения Конституционного суда остался и весьма важный вопрос т.н. прямого действия норм ВТО в России в контексте права частных лиц полагаться непосредственно на нормы ВТО, предъявляя в России требования к другим частным лицам или государственным органам, и права российского суда по таким делам применять нормы ВТО. Вопрос этот связан с другим давним вопросом: порождают ли нормы ВТО права и обязанности только у государств-членов ВТО или же могут породить права и обязанность также и у частных лиц договаривающихся государств? У государств различные позиции по проблеме прямого действия норм ВТО, рано или поздно и России (возможно, и в лице Конституционного суда) придется определить свое к ней отношение.
Итоговое решение Конституционного суда
Конституционный суд признал запрос Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда не подлежащим дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного суда в связи с отсутствием необходимости вынесения по рассматриваемому вопросу решения в виде постановления.
Александра Белегова, юрист Коллегии адвокатов «Муранов, Черняков и партнеры»
[1] П. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», п. 3 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах РФ».
[2] Постановление Суда по интеллектуальным правам от 6 сентября 2013 г. по делу № А41-24588/2012. URL: http://kad.arbitr.ru/Card/0a9775a9-84d5-49dc-a47b-a07e3605cf15.